Здесь, среди пустынных холмов, чувствовалась какая-то напряжённость. Узкая дорога пуста. Монотонное шуршание старого леса и слабый вой ветра придавали серому утру оттенок грусти, крадущейся в потайные глубины сознания...
  Всю ночь шёл дождь, и разбитый асфальт приобрел непонятный коричневато-чёрный оттенок, а появившиеся неглубокие лужицы устало отражали черно-белое небо.
  Тихо...
  Животные затаились в норах, и даже птицы не рискуют парить над этим огромным мрачным пространством.
  Ближе к одиннадцати тишину леса прорезало рычание двигателя и скрип старых рессор. Ржавый «Форд» пронёсся по лужам, окатив растущие близ дороги кусты волнами жидкой грязи.
  Джеймс оторвал взгляд от однообразной дороги и, уже в который раз, устремил его в зеркало заднего вида. Пусто. Машин нет уже целые сутки. Как раз после съезда с шоссе. «Безмолвный Холм, 90 миль» - поведал тогда указатель. За ночь под колёсами пронеслось восемьдесят, если не врёт старый счётчик. Уже недалеко...
  Рёв мотора и шуршание угрюмого леса. Ни дорожного знака, ни станции заправки. Никакого признака людей, городов, цивилизации...
  Справа, на обочине, показались размытые очертания чего-то громоздкого, и Джеймс сбросил газ, чтобы рассмотреть это получше.
  То, что он в начале принял за кучу грунта, на самом деле оказалось старой, проржавевшей насквозь рамой автомобиля. Дверей нет, крышки капота и багажника выдраны с корнем, приоткрывая находящуюся под ними пустоту.