Этот придорожный туалет утратил право называться уборной. Вонючая дыра и ничего более.
  Бросив ещё один беглый взгляд на разбитые унитазы, он подошёл к раковине. Ржавый кран скрипнул и провернулся, но вода так и не потекла. Несколько оранжевых капель - и всё.
  Джеймс вздохнул и поглядел в зеркало. Три года назад в нём красовался приятный, весёлый парень, со здоровым цветом лица и счастливой улыбкой. Парень, в машине которого сидела очаровательнейшая в мире женщина - его жена, поцелуй которой всё ещё горел у него на губах...
  Джеймс мотнул головой, прогоняя эти горькие воспоминания.
  Пыльные окна пропускали слишком мало света, поэтому глазные впадины казались чёрными провалами, а тень от кончика носа и вовсе превращала лицо в уродливую маску. Пепельно-серая кожа; неровные пряди слипшихся волос; мешковатая, тёмно-зелёная куртка на понурых плечах - Джеймс был вынужден признать, что сам изменился подстать этому туалету. Сдал позиции.
  В собственном отражении он пытался найти ответ.

  Ответ на вопрос, который мучает его вот уже несколько дней, и за который он отдал бы всё на свете...

Джеймс провел рукой по глазам и чуть заметно покачал головой. Бессонная ночь за рулём не добавила его облику ничего, кроме заспанных глаз и внутренней пустоты, навеваемой разбитой трассой. Глаза против воли закрылись, и Джеймс постоял так ещё какое-то время, давая им отдых. Он всё-таки здесь. Он приехал.

  Приехал по первому зову, так и не будучи до конца уверенным, что не сошёл с ума.

- Мэри, неужели ты в этом городе? - услышал он собственный